Иеромонах роман матюшин биография, читать духовные православные стихи и песни, где сейчас живет и служит батюшка

Биография иеромонаха Романа — Ветрово

Главная › Об отце Романе › Биография иеромонаха Романа

Биография иеромонаха Романа

Иеромонах Роман (в миру Александр Иванович Матюшин) родился 16 ноября 1954 года в селе Рябчёвск Трубчевского района Брянской области. Его отец, Иван Константинович, участвовал в Великой Отечественной войне. Мать, Зоя Николаевна, была учительницей в сельской школе, преподавала биологию, химию, географию. В семье было трое детей: две девочки, Светлана и Тамара, и младший сын — Александр.

Семья Матюшиных, как и большинство сельских жителей тех лет, жила в послевоенной скудости. Зоя Николаевна была верующим человеком, но верила тайно — иначе в те годы было нельзя.

Она доставала из-под кровати чемодан, вынимала оттуда иконы, давала детям приложиться — и убирала назад.

В 1972 году Александр Матюшин поступил на филологический факультет Калмыцкого государственного университета. После университета был рабочим силикатного завода, грузчиком в лесу на пилораме, плотником, учителем музыки в школе, художественным руководителем во Дворце культуры — и одновременно с этим писал стихи, рассказы и песни.

Еще в школьные годы Александр задумывался о монашестве. В 1980 году поступил в Вильнюсский Свято-Духов монастырь, в 1983 году принял постриг в Псково-Печерском монастыре с именем Роман — в честь преподобного Романа Сладкопевца. Несколькими годами позже его мать, Зоя Николаевна, тоже была пострижена в монахини с именем Зосима. В 1985 году отец Роман был рукоположен в иеромонахи.

Став монахом, отец Роман по благословению старца Николая Гурьянова продолжал писать песни. Во второй половине восьмидесятых годов, когда в России стала возрождаться Церковь, песнопения иеромонаха Романа привели к Богу тысячи людей.

«Помню, какое сильное впечатление произвели на меня песнопения иеромонаха Романа, когда я услышал их впервые, — написал Валентин Распутин.

— Они навсегда вошли в то русское духовное и культурное «избранное», в котором искал я утешения и возбуждения, когда требовалось в одиночестве от себя, от своего «я», перейти к России». В 1991 году иеромонах Роман вступил в Союз писателей России.

С 1994 года по благословению митрополита Псковского и Порховского Евсевия иеромонах Роман в одиночестве живет в скиту Ветрово в Псковской области, служит в храме честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших» и домовой церкви святого Серафима Саровского.

В последние годы отец Роман перестал исполнять свои песнопения, но за него это делают известные российские певцы: Жанна Бичевская, Олег Погудин, Евгения Смольянинова, Ирина Скорик, Сергей Безруков, Елена Ваенга. Иеромонах Роман по-прежнему пишет стихи и иногда — прозу: в 1999 году в Минске вышла его книга «Там моя Сербия!» с описанием посещения многострадальной Сербской земли.

В 2012 году иеромонах Роман получил Всероссийскую православную литературную премию имени святого благоверного князя Александра Невского — «За вклад в русскую поэзию».

В 2015 году ему была присуждена одна из главных наград VI Славянского литературного форума «Золотой Витязь» — золотая медаль имени А. С. Пушкина «За выдающийся вклад в литературу».

В России издано более двадцати поэтических сборников отца Романа. В 2013-2014 годах в Санкт-Петербурге, в издательствах «Амфора» и «Петроглиф», вышли три книги стихотворений иеромонаха Романа, наиболее полно отражающие его творчество в хронологической последовательности: «Созвездие Креста», «Последний снег» и «Чудный Свет».

В 2015 году был выпущен сборник стихотворений иеромонаха Романа «Яблъки от детството» («Яблоки детства») на болгарском языке с параллельным текстом на русском (издательство «Фабер», Велико Тырново) и сборник «Jасиков шумарак» («Осиновая роща») на сербском языке, также с параллельным текстом на русском («Catena mundi», Белград).

C 2015 года отец Роман стал подписываться «иеромонах Роман Матюшин-Правдин», добавив к фамилии отца фамилию бабушки.

Источник: http://vetrovo.ru/about/bio/

Иеромонах Роман (Матюшин)

Что заслужил, то получил, Что пользы в отпевании Когда и часу я не жил

В любви и покаянии.

Носил одежды чернеца, Имея норов аховский, Неправды не было конца

Под одеяньем ангельским.

Не вспомнится такого дня,
Прожитого по-Божьему. Прости ж, мой Ангеле меня,

За все мое хорошее!

Друзья мои! Молю в слезах, Составьте надпись частную: «Здесь похоронен лжемонах,

Увы ему, несчастному!»

Он был второй Искариот, Обеты не исполнивший. Ему награда, всяк поймет,

В утробе преисподнейшей…

Спаси вас, Господи, друзья! Вы все прекрасно поняли И надпись, под которой я,

С любовию исполнили.

Мной ваша преданность во гроб Навеки в сердце впишется, И от осиновых чащоб

Она мне эхом слышится.

Без вас мне будет нелегко Тащиться тьмой кромешною, Но видя, как вы прете кол,

Я умирать помешкаю.

Вгоните в угол топоры, (Опять прошу усиленно). Пусть зеленеет до поры

Мой памятник осиновый.

1983 г.

          * * * У меня мечта велия, С каждым днём сильней: Сделаю себе я келию

И закроюсь в ней.

Ржавый гвоздь удержит мантию И епитрахиль. Помолюсь пред Божией Матерью,

Попишу стихи.

Келия моя ветхая, Чётки на стене. Радада зелёной веткою

Просится ко мне.

Выйду за водою полночью К горнему ключу. Воротясь, надену поручи,

Помолюсь чуть-чуть.

Тишина вокруг велия, Тишина внутри. О, моя пустынная келия,

Ты мой Третий Рим.

Отойдите, чуждые странники, Помыслы, слова, Пусть душа живет в празднике

Одиночества.

Келия моя тесная, Сквозняки от дыр. За порогом темень известная,

За порогом — мир.

Помоги вам, Господи, братия, Подвизаясь там, По мольбам Всепетой Матери

Возлюбить Христа.

Догнивает мир в гордости, Суета суёт. Все быстрей, быстрей к пропасти

Человечий род.

Что ж вы, ослепясь, ищете Своего конца? Он гораздо ближе, слышите,

Чем вам кажется!

О душе моя, о душе, Не забудь Христа. Не страшись упасть в будущем.

А страшись не встать.

Ну, а если, бесов радуя, Попадешь в беду, Поревнуй упасть, падая,

Головой к Христу.

У меня мечта велия, С каждым днем сильней; Сделаю себе я келию

И закроюсь в ней.

Келия моя бедная, Ничего в ней нет. За окном хребты белые

Смотрят в белый свет.

31 июля 1987 г.

          * * * Страх Господень — авва воздержания, Воздержанье дарит исцеление. Лучшая поэзия — молчание,

Лучшее молчание — моление.

Лучшая молитва — покаяние, Покаянье тщетно без прощения. Лучшее пред Богом предстояние —

В глубине высокого смирения.

Я забудусь в таинстве молчания Пред иконой чудной — УМИЛЕНИЕ. Да очистят слезы покаяния

Высшую поэзию — моление.

28 марта 1991 г., Печоры

          * * * Полоскают меня други ближние, Убеляют старательно дальние, Как бы ни было — может, выживу, Да и выжил бы, если б оставили. И залижет пурга беду мою, Позакроет, что было вчера ещё. Сяду я за стол да подумаю

Пред своей свечой догорающей.

Ах, метель-пурга, хата выстыла, Ни луны, ни звёзд — тьма кромешная. Я давно не жду неба чистого, Я уже привык к небу снежному. Дерева снегами загружены, До земли дымящейся склонены. И пути мои позавьюжены,

И следы мои похоронены.

А моя уже задымилася.

          Хохлам

О, Львiвщина! Кому бы пузыриться! Дались тебе вельможные мечты! Но, раз уж засвербело опаниться,

Сначала залатала бы порты.

Средь вожаков — не отыскать кацапа,
Зато жидiв, як другий Тель-Авив.
Мозго в. н. э. трэба — ползать перед папой,
И виноватить бедных москалiв.

Оно, конечно, редкое коварство! Их шкоды знает не одна земля: Когда Архангел не допустит в Царство —

Шукай неподалеку москаля!

Який там рай — москаль на москале!

Назвала площадь именем чечена. А як же Гытлер? Это ты зазря! Адольф був, кажуть, парубком отменным —

Всiх москалiв спровадил в лагеря.

С наукой расправляешься, як с салом. Поведал пан ученый о былом, И ты, на зависть миру доказала —

Шо був Адам найпервейшим хохлом!

Пророчествовать о тебе не стану. Ты покоришь планету, но пока За морем чернобровые Оксаны

У шляха покаряют блудника.

Но, коль по нраву подражать ослице — Иакай дальше, потешай чужих. Гордыней уподобилась деннице.

Но нет дешевле дочерей твоих.

          * * * Уже не жажду исцеленья, Хотя надежды не отверг. Свои молебные прошенья

В молчанье скорбное облек…

И в храме, пред иконой строгой, Склоняюсь, позабыв слова… И вновь я не отринут Богом,

И вновь душа моя жива.

И, постигая смысл науки, Не смею ни о чём просить. …Учусь благодарить за муки,

А значит — Человеком быть.

10 января 1993. Боровик

* * * Мне говорят (уж эти богословы!) — Господь один, да разные пути. Пора забыть оплошности былого,

И вместе ко спасению идти.

Даёшь любовь! Да здравствует терпимость! Никто не прав! Никто не виноват! Вне всяких вер над всеми Божья Милость!

Всё хорошо, и Ангел бесу брат!

Несутся отовсюду кривотолки, Кто, дескать, может Истину объять? Мол, зеркало разбилось на осколки,

И наша цель – всё заново собрать!

Обезобразит, но не отразит.

О, древней башни новые прорабы, Кому на пользу вавилонский лад? Я и гроша за истину не дал бы,

Которую сплели из полуправд!

Неслыханное прежде ослепленье, Подмен или измен угарный дым: Величить отступленье просвещеньем,

Гордиться отступлением своим!

Охальники родимого порога, Доколе околесицу пороть? Да, Бог один. Откуда ж истин много?

Или уже не Истина – Господь?

А тьме и Свету – не соединиться! Не прогадай, благовеститель лжи. Коль издыхал у собственной пшеницы,

Спасёшься ли у сорняков чужих?

О, сеющие пагубное семя! Не за горами воздаянья час! Что широта, возлюбленная всеми?

Бог уготовал узкий путь для нас.

Экуменизм – постылая блудница! Она душой о чадах не болит. И дом её со срамом разорится

Погаными, с кем пред детьми блудит.

О, кривовер! Не сам ли раздвоился, Головушкой вертя по сторонам? Иль позабыл? – Христос не разделился,

И вера благодатная – одна!

Молись, народ, о Чистоте радея, От Храма Божьего не отврати лица. Не отпадай, внимая блудодеям,

Но стой за Православье до конца!

Источник: https://omiliya.org/article/ieromonakh-roman-matyushin.html

Иеромонах – это монашествующий священнослужитель. Творчество иеромонаха Романа :

Иеромонах – это монашествующий священнослужитель. Соответственно, существует два способа стать иеромонахом: либо священник принимает монашеский постриг, либо монах принимает рукоположение в священники.

Белые и чёрные священники

В Русской православной церкви существует две разновидности священства: белое и чёрное. Белые – это те служители церкви, которые не принимали монашеский постриг, а чёрные – это священнослужители в монашестве.

По некоторым данным, существует традиция, когда выпускникам семинарий, перед тем, как стать священниками предлагается либо жениться, либо стать монахом.

Из числа иеромонахов выбирают всё высшее духовенство Русской православной церкви.

Иеромонахи – это явление, которое получило широкое распространение лишь в двадцатом столетии. У древних христиан монахов, которые носили священный сан, не было. Если не считать обязанностей служителя церкви, то жизнь иеромонаха ничем не отличается от жизни обыкновенного монаха.

С территории монастыря нельзя выходить, не испросив благословения.

Главные занятия иеромонахов и монахов вообще – это труд и молитва. Обитатели монастырей обязаны трудом добывать себе всё необходимое для существования.

Иеромонах Матюшин

Среди наиболее известных иеромонахов наших дней, можно назвать Фотия Мочалова, лауреата второго сезона телевизионного конкурса «Голос» и иеромонаха Романа.

Песни Иеромонаха Романа знакомы многим почитателям православной поэзии. Александр Иванович Матюшин-Правдин (такое имя носил отец Роман до принятия пострига) родился в 1954 году в Брянской области.

Учился на филфаке КалмГУ, но диплома не получил, так как сдавать госэкзамены отказался. Преподавал в школе уроки музыки, также занимался плотницким ремеслом, а одно время был рабочим на силикатном заводе.

В начале восьмидесятых годов двадцатого века молодой человек принял решение осуществить свою мечту. Так он оказался в монастыре города Вильнюс, а затем в Псково-Печерском монастыре, где и был пострижен в монахи с именем Роман. Спустя четыре года принял сан иеромонаха.

Мать отца Романа, работавшая учительницей в сельской школе, тоже стала монахиней. Все эти годы иеромонах Роман продолжал писать стихи. Первое время монастырской жизни песен он не писал, но, после разговора с одним старым священником, пересмотрел своё отношение к музыке.

По его собственным словам, священник сказал ему, что гитара, в отличие от прочих музыкальных инструментов, это инструмент, с помощью которого можно молиться.

Литературный и монашеский труд Иеромонаха Романа

С середины девяностых годов отец Роман несёт монашеский подвиг в скиту Ветрово в Псковской области, где в двухтысячных годах на какое-то время затворялся от мира и держал связь с другими монахами только с помощью записок.

На данный момент опубликовано более двадцати сборников стихов иеромонаха Романа Матюшина, а также более десяти альбомов с песнями автора.

Песни отца Романа исполняются такими известными артистами, как Максим Трошин, Ирина Скорик, Кубанский казачий хор.

Безруков вспоминает, что во время записи альбома работники студии приезжали в скит отца Романа, но пообщаться с ним не удалось, так как тот в это время исполнял обет молчания.

Письменное же разрешение на использование его произведений получить удалось. Сам иеромонах считает, что авторских прав существовать не должно, так как стихи и песни даруются человеку Господом.

Из бесед с Романом Матюшиным

В своих немногочисленных интервью иеромонах говорит о некоторых важных для верующего человека вопросах. Отец Роман считает жизнь на природе полезной для духовного развития человека, хотя и говорит, что всё-таки главное не место, а вера в Господа и искренняя молитва.

О силе народного искусства батюшка Роман говорит, что сам испытал эту силу, когда народная песня, спетая Николаем Гурьяновым (священник, автор духовных песен и стихов, в частности, его песни звучат в фильме «Остров» в исполнении Петра Мамонова) укрепила его в решении стать монахом.

Также он говорит о бесполезности «облегчённого» православия, которое, часто воспринимается многими людьми как истинное. Облегчённое — то есть такое, которое основывается только на внешнем исполнении обрядов, без веры в Бога.

В заключение

Песни Романа Матюшина – это образец истинной поэзии, продолжающей традиции русских классиков. Если говорить о музыкальной составляющей, то эти песни уходят своими корнями в русский романс. Слушая эти произведения в авторском исполнении, трудно поверить, что написал и исполнил это иеромонах Роман – наш современник.

Источник: https://syl.ru/article/340262/ieromonah-eto-monashestvuyuschiy-svyaschennoslujitel-tvorchestvo-ieromonaha-romana

Иеромонах Роман (Матюшин)

Впервые, с творчеством этого замечательного поэта я познакомился в конце восьмидесятых прошлого века. Когда СССР трещал по швам и страна стояла на грани развала. Меня поразили строки стихотворения:

…Но верю я, что Истина Сама

Во век восторжествует над землею.

И будет свет, и посрамится тьма,

И сокрушится всяк, творящий злое!

О интернете мы тогда и не мечтали, в библиотеках и в продаже книг Иеромонаха Романа было не достать. И вот однажды, я проводил свои семинары в городе Жуковске, группа семинаристов подарила мне книгу стихов и духовных песнопений этого настоящего русского поэта. С тех пор с его творчеством я не расстаюсь.

Последние 20 лет иеромонах Роман подвизается в глухом скиту Ветрово на Псковщине, молится, служит Литургию, пишет иконы, не оставляя при этом и поэзию.

Его стихи и песни, настраивающие читателей на молитвенный и покаянный лад, воспевающие величие Творца и красоту созданного Им мира, могут быть не только лиричными, но и хлесткими — правда, лишь тогда, когда дело заходит об отстаивании православной веры и нападках на горячо любимую им Родину.

Стихи и песни иеромонаха Романа не только вошли в поэтическую сокровищницу русской поэзии последних 30 лет, но и привели в Церковь множество людей. 

Предлагаю своим читателям отрывок из книги «“Несвятые святые”, посвящённый отцу Роману, а также небольшую подборку стихотворений батюшки и песен в его исполнении. 

Инок Александр

(глава из «Несвятых святых»)

…Еще одним жителем приходского домика в Лосицах был инок Александр. Студент Брянского педагогического института, он, несколько лет назад придя к вере, оставил все и пошел странником по России.

Александр оказался в Псково-Печерском монастыре, но через два года примкнул к группе монахов, восставших против наместника, и снова ушел странствовать.

В конце концов, его приютил у себя на приходе отец Рафаил.

Тогда Александру было двадцать восемь лет. На костяшках рук — грубые мозоли, следы многолетних занятий карате. Мы любили гулять по полям и лесам и делали себе для прогулок легкие посошки из орешника. У всех они были кривоватые, и только посох Александра был идеально прямой, выкрашенный в черный цвет.

Как-то на привале я решил поближе рассмотреть эту красивую вещицу, но, к своему удивлению, еле-еле смог ее поднять. Посох оказался тяжеленным стальным ломом. На вопрос, зачем Александру такое грозное оружие, инок ответил, что этот посох дает ему возможность хоть немного поддерживать физическую форму.

Жилище свое Александр запирал на ключ, что было немного странно, поскольку изба отца Рафаила закрывалась чисто символически — на щеколду. Однажды я мыл в доме полы, а Александр вышел куда-то, оставив свою каморку открытой. Я не выдержал и заглянул туда.

В каморке на полу стоял сколоченный из грубых досок гроб. От неожиданности я так перепугался, что как ошпаренный выскочил из его убежища.

Переведя дух, я поинтересовался у Ильи Даниловича, что это означает. Тот со своей печи ответил, что в этом гробу инок Александр спит, потому что монах всегда должен помнить о смерти. Так, оказывается, поступали многие подвижники.

Несмотря на столь суровый образ жизни, Александр сочинял по-настоящему талантливые стихи и музыку к ним.

Получались песни, теперь хорошо известные, разошедшиеся на дисках и кассетах, опубликованные в многочисленных сборниках с предисловиями наших самых известных писателей.

Инок Александр давно уже пострижен в монашество с именем Роман — в честь древнего святого византийского поэта Романа Сладкопевца.

Тогда же, в Лосицах, он сочинял и пел свои песни по вечерам под гитару. Если, конечно, разрешал отец Рафаил, который, хотя и считал это занятие совсем не монашеским, но послушать Александра все же иногда любил. 

Что ты спишь, восстань, душе моя…

Ликует Рим в языческом весельи

17 июля 1987 г., Печоры 

Источник: http://RussianPulse.ru/continentalist/2016/10/29/1579395-ieromonah-roman-nbsp-matyushin

Иеромонах Роман (Матюшин). Новые стихи

№8 (281) / 22 февраля ‘04

Искусство и культура

* * *

Любите Родину! Она у нас одна.В благословенье Господом дана.У Царственной отнюдь не царский вид,Но Истину, как некогда хранит.И пусть себе гогочущие скачут,Нам Сказано: Блаженны те, кто плачут.А значит, есть Надежда и в кручине!

О, Родина! Души моей Святыня!

Народу!

Поверженная срамословьем,Страна в отчаяньи лежит.

Никто отныне не блудит:Все занимаются любовью…Мой замордованный народ!Печальна полоса невзгод,Прискорбна общая разруха,Но страшно поруганье духа!Когда глаголющие лживы,Когда все силы – для наживы,Когда забыто благородство,Когда любуются уродством,Когда в чести самцы и самки,А целомудрие на свалке,Когда содомляне вещаютИ нормой срам провозглашают,Когда священное обрыдло,Тогда ты не народ, а быдло!Не потому ли, по заказу,Выносят мерзость и заразу?Чтоб жрали и хлебали пойло,Чтоб горницей казалось стойло,Чтоб принародно оголялись,И без конца совокуплялись,Теряя разум в наслажденьях,И утопая в испражненьях,Чтоб, обезумев от зловонья,Забыли о простом законе:Толпе, без чести, без стыда,

Не стать народом никогда!

* * *Душа страны – народ.Душа народа – вера.Но вера без Христа – исподний чад.В Спасении опасны полумеры,Два направленья – в Царство или в ад.Не вемы ни чистилищ, ни предцарствий,Все в этой жизни, дале – Божий Суд.Жил со Христом? Иди с Христом и царствуй.Был христоборцем – плач среди иуд.Какое единенье Света с тьмою?Имеем единенье Родников.Анафема – глаголющим иное!

Любовь тому, кто не попрал Любовь!

* * *Господи мой, Господи! Солнце бытия,Господи мой, Господи, Радосте моя!Господи мой, Господи, Повелитель лет,Господи мой, Господи, Трисиянный Свет.Господи мой, Господи, Сущий в Небесех,Господи мой, Господи, Милующий всех.

Господи мой, Господи, Красота красот,Господи мой, Господи – Поводырь сирот.Господи мой, Господи, Вечная Любовь,Господи мой, Господи, Покровитель вдов.Господи мой, Господи, Всеблагий Творец,Господи мой, Господи – Праведным Отец.

Господи мой, Господи, Судия судей,Господи мой, Господи, Любящий людей.Господи мой, Господи, В безысходный час,

Господи мой, Господи, Не остави нас.

* * *Зазывают в Эдем. Но лукавые речи не слушай:Что красоты чужие, коль нет Чистоты и Любви?Рай для плоти всегда опаляет и совесть и душу,Есть наследие — Русь – обрети, обживи, обнови.

О, свобода греха — разорение чудо-страны!

* * *Мы засорили суетойИ головы и души,И видим-слышим только то,Что жаждем видеть-слушать.И все идет наперекос,И жизнь копейкой стала,Забот и дел не мерян воз,А нам все мало, мало.И только охаем-кряхтим,А жизнь все хуже, хуже,Расстаться с возом не хотим,И надрываем души.А нам вобрать бы навсегда,Чтоб не жалеть о многом:На свете есть одна беда –

Не повстречаться с Богом.

* * *Заколоченный дом. Нет печальней картины.Кто-то строил и жил, но пришла круговерть.Все быльем поросло, ни людей, ни скотины,Гой ты, матушка-Русь! Нету мочи глядеть!И народ уж не тот, и природа усталаОхолаживать ливнями, жалить огнем.

Но вода и огонь опадают помалу,Пьяным горе не горе – поэтому пьем.Лопухи да бурьяны, березки да ивы,Уж ни сеем, ни пашем, и гнезда не вьем.И глаза не мозолит у окон крапива,И душа не болит, что избенка на слом.С нами явно беда, безысходность сковала,Дали волю-недолю себя изводить.

И деревня поверженным витязем пала,

И страна в ожидании: быть ей – не быть?

* * *Народ всегда разумен, а толпаВсегда пошла, безумна и слепа.Ужасней мора для страны любой,Когда народ становится толпой.Когда на трон возводится порок,Когда герой Отечества – игрок!Тогда жратвой становится еда,И пойлом изгоняется вода.

Но не прикрыть обилием для брюхаКрушение и оскуденье духа.Без Духа нет народа – что потом?Без ада ад, огонь или потоп?Ужели наша Родина пропала?Ведь верных – капля в море – страшно мало.Количество тут вовсе не при чем:Дух Родины витает и в одном.

Чтоб некогда во многих водвориться,

И новою страною возродиться.

* * *Есть Лики, лица, физии и рожи(Отчасти знают все, на что похожи).

О Лике можем только лишь мечтать,Его творит Христова Благодать…Лицо имеет тот, кто честь имеет,Кто Родину свою, как мать жалеет,Кому нутро беда ее щемила,Кому Святыня – отчая могила…А кто спесив, и любит лестью жить,Тот может только физию носить(Не обезсудьте – правда заставляет –И среди нас, увы, таких хватает)…Но есть еще блудливые скабрезы –Пошлящие с подмостков люди-бесы.У этих не отыскивай лица:Там только рожи ихнего отца…Речь не о них. Храните свои лица,

Чтоб в Вечности им Ликами светиться.

* * *Как ни живи, а Бога не гневи.Есть истина извечная, простая:Собрание людское без любви –Не братство, не сестричество, а стая.Что пользы суесловить о святом,Когда душа во тьме грехополосиц?…Не всякая обитель — Божий дом,Не всякий черноризец – Богоносец.

Когда твоя Десница над луной?

* * *В путь нелегкий и неблизкий,Сквозь дожди и тьму,Только посох материнский я с собой возьму.Будет летнею порою руки охлаждать,Будет лютою зимою душу согревать.Помолюсь перед дорогой, молча помолюсь,И у самого порога с духом соберусь.

И к лазури на раздолье выйду не спеша,Мир тебе, святая воля – радуйся, душа!Медный посох, тонкий посох, медная труба,Неужели ты мне послан, как моя судьба?Не оставь меня, родная, помоги мольбой,Сколько будет, сам не знаю,Длиться путь земной.

А покуда срок не вышел – в келии сижу,

Ожидая знака Свыше, на него гляжу.

* * *

Полночное моленьеКогда придется умирать,Душа начнет перебирать –На чем бы утвердиться.Тогда никто не будет мил,Когда уже не станет силНи плакать, ни молиться.

В потоке непрерывной лжи,Что называли словом жизнь –Забрезжит утешенье.Не наши громкие слова,Не велехвальная молва –Полночное моленье.

Дышал Сладчайшим Спасом.

* * *

Мама утром меня подымала,Поставляя на стол калачи.Мама утром меня согревалаПробуждением русской печи.За окошком метель завывала,Все дороги, видать, занесло,Только это ничуть не пугало:Мама в доме, а значит – тепло.Нас тогда не белили ненастья,Каждый грезил о крае земли.

Мы искали какое-то счастье,И, конечно, искали вдали.Как бы не жили – знали – любимы!Где бы не были – знали – нас ждут!Материнской любовью хранимы,Возвращались в родимый уют.Было с мамою ясно и просто,Но однажды посупился дом:Жизнь свою огражденьем погостаРазделили на до и потом.

Но потом не житье – доживанье,И не видятся дали светлей…Жизнь без мамы сродни расставанью

И прощанию с жизнью своей.

* * *

Не наглядеться и не надышатьсяИ видами, и воздухом родным.Какое счастье – за морем скитаться?Какая радость – быть всегда чужим?Как можно жить без племени и рода,Без Родины и русских куполов?…Не знает даже мертвая природа,

Чтоб дерево без корня зацвело.

* * *

Не случайно природа страдает –У дорог догорают кусты.О, земля! Что тебе не хватает?Чистоты… чистоты… чистоты.Каждый плачет, когда потеряет,Поминая былые мечты…О, душа! Что тебе не хватает?

Чистоты! Чистоты! Чистоты!

* * *

Ты знаешь, можно так ограбить,Что сам заплатишь за грабеж:Довольно слово испохабить,И ты уже другим пойдешь.Речь о подмостковых раденьях,Срывающих огромный куш.Иль есть другое ограбленье,Страшнее ограбленья душ?Храни себя от этой гнили.Не соглашаешься, чудак?Скажи, кого обогатилиВытье и дерганье макак?Нет, обезьяны неповинны –Там и рога, и стук копыт,И это лишь тому не видно,

Кто стал заложником толпы.

Источник: https://orthodox-newspaper.ru/numbers/at32417

«Одинокий путь» иеромонаха Романа (Матюшина)

«Одинокий путь» иеромонаха Романа (Матюшина)

Просмотров: 3740     Комментариев: 0

― На Ваше мировоззрение, творчество повлияли какие-то сильные впечатления детства и юности? Хотелось бы узнать немного о том времени, когда Вы еще не были ни монахом, ни поэтом.

― Вера была во мне с ранних лет, но укреплялась в молодости. Мать преподавала в школе, а, приходя домой, доставала потайной чемодан, вынимала оттуда иконы и молилась. Когда я заболел, она стала читать мне Евангелие. Оно было на русском языке, с прекрасными иллюстрациями. Из всего Евангелия я запомнил Христа и Иуду. И душа приняла Христа ― сразу, поскольку еще не знала грехов. 

Но что такое вера без Церкви… Жизнь без исповеди, умножение страстей, когда ты без покаяния, без благодати варишься в собственном соку. В студенческом возрасте я стал искать смысл жизни вне церковных стен.

К кому бы ни обращался тогда, первый вопрос задавал такой: для чего вы живете? В поисках ответа хотелось прочесть Библию.

Но священник, к которому я пришел с этим, дал мне только «Журнал Московской Патриархии»…

Я подумал: ладно, пусть так. И занялся арифметикой: представил себе весы. На одну чашу я кладу свою временную жизнь, на другую — вечную. Допустим, я проживу здесь восемьдесят лет. Хотя, для ровного счета, возьмем шестьдесят. Треть жизни мы спим ― вычтем ее.

Ближе к старости начинаются костыли, аптеки, больницы… Остается всего два десятка продуктивных лет, из которых, может быть, наберется один счастливый год.

Неужели этот год, да пусть даже десять лет, может заменить вечность? Даже если бы в ней ничего не было, если бы… И вообще, почему ты должен радоваться одному счастливому мигу, а потом ты умрешь и станешь удобрением. Был ли ты хорошим или плохим, нет разницы — ведь ты же удобрение.

Меня поразил этот вывод, и следующая мысль была: «Господи, помоги! Сохрани от такого жуткого самоуничтожения, от пути в никуда». Я понял, что невозможно, проводя жизнь без Бога, стать человеком.

― Тогда к Вам и пришло решение оставить мир и связать свою жизнь с Церковью?

― Еще будучи школьником, я полюбил Божию красоту природы. Мог часами смотреть на холмы, на разлив Десны, на звезды. Хотелось жить так, чтобы никогда с этой красотой не расставаться.

И в предпоследнем классе школы я сказал, что поеду поступать в семинарию. Но мать попросила: сынок, дай мне хотя бы до пенсии доработать. Ведь в случае поступления ее бы просто выгнали, лишили учительского места.

Пришлось поступать в университет, на филфак. 

Но «искра» ― осталась, никуда не исчезла. Однажды, уже студентом, как-то попал на сакман. Это такая «точка» в степи: домик чабана, вокруг на десять-пятнадцать километров никого нет, только стада овец. И вот, в уединении, среди полыни вдруг родились такие строки:

Я хочу стать схимником, высохшим скелетом,Быть длинноволосым, типа чернеца,И в озерной глади видеть не поэта,А лицо бродяги-мудреца.

Монашество я принял позже. Не мог оставить мать, сестра работала на Севере. После университета трудился в разных местах, пел в доме культуры. Было такое состояние, когда тобой довольны все, и ты всем доволен, но отдаешь себя и ничего не приобретаешь.

Люди расходятся, остаешься один на один с аппаратурой, и начинается встреча с собой. Вдруг понимаешь, насколько ты нищ. Страшный момент… Почувствовал, что задыхаюсь, хотя меня никто не считал ни унылым, ни грустным. А в какой-то момент понял: дальше так жить не могу.

Мать была к тому времени устроена (впоследствии приняла монашеский постриг), и я ушел в монастырь.

― Как поэт, как человек творческий Вы сформировались, уже будучи иеромонахом? 

― У меня были мирские стихи и песни. Первые тетрадочки ― самое детство, потом в десятом классе очень много писал. Были рассказы, несколько повестей, одна сатира… Все это уничтожил. И слава Богу. Ведь это было творчество нецерковного человека ― что оно могло дать?..

Очень хотелось иметь свой сборник, но на сделку с совестью пойти… Если бы я исполнил тогда их просьбу, то был бы не знаю кем. И носился бы потом с этим сборничком: смотрите, какой я великий! Потом был бы второй сборник, третий ― а понятий-то духовных нет. Только бы тщеславие росло. Милость Божия, что я боялся сфальшивить — и Господь сохранил от этого пути.

 

Помню, как уже в монастыре открыл одну из духовных книг — это была «Невидимая брань» Никодима Святогорца. И был так потрясен, что чуть не заплакал. Читал и думал: вот что мне надо было в юности! А нас в университете кормили Боккаччо и ему подобными «шедеврами».

Не хочу оценивать свою поэзию. Но если поэтическое слово коснулось сердец слушающих или читающих и привело в храм Божий, то это и есть высшее предназначение поэзии.

― Более десяти лет Вы пребываете совершенно один, в настоящей глуши, в скиту. Там легче пишется? 

― По состоянию здоровья я ушел за штат, по благословению архиерея и старца ― в скит Ветрово. Сначала по болезни, а потом так и остался. Работаю там, пишу иконы, хотя не считаюсь иконописцем, только учусь.

Меня всегда влекло уединение, в котором по-другому воспринимаешь красоту. Слышишь пение соловьев, разбойничий свист скворцов, крики журавлей. Не можешь надышаться ароматом цветущих лип. Не устаешь удивляться красоте белых лилий.

А как прекрасен заснеженный лес! В любое время природа славит Бога.

Процесс творчества необъясним. Читаешь Псалтирь и вдруг видишь поэтическую строку «темна вода во облацех воздушных» ― это же такой образ! И я его, конечно, включил в одно из своих стихотворений.

Темна вода во облацех воздушных,
Черна вода моих прошедших дней.

Разные бывают состояния. Не пишу, когда не пишется. Быть ремесленником ― зачем? Если во мне что-то начинает звучать, стараюсь эту тему раскрыть, оформить в стихи.Если ничего не звучит, лучше пойду почитаю, потружусь. 

Работая над стихами, держу под рукой старославянскую Библию и словарь Даля. Это такая гармония… Откройте словарь, почитайте хотя бы о масти лошадей: вороной, пегий, саврасый… Сколько забытых слов! Учим детей чирикать по-иностранному и забываем наш величайший язык.

Стихов у меня сейчас, изданных ― более тысячи. Но большинство из них не могу прочесть наизусть. Просто не запоминаю — зачем?.. Дай Бог нам, монахам, не забыть имя Божие — это самое главное. А стихи — это только путь к Церкви. Понимаете — путь, а не самоцель. Цель — Христос.

― Ваш последний на данный момент сборник, вышедший небольшим тиражом в прошлом году, включает много гражданских, злободневных стихов. И называется «Одинокий путь». Кажется, Вы действительно во многом одиноки. Почему так? Это доля «пророка в своем отечестве»?

― Пророк ― это тот, кто говорит по воле Божией, и именно то, что Господь хочет сказать людям. А есть просто трезвый взгляд на происходящее. Если вижу, что ребенок ползет к горячему утюгу, не нужно быть пророком, чтобы сказать, что он обожжется. Если мы видим, куда все устремились, да еще с нарастающей скоростью — необязательно быть пророком, чтобы понять, куда придем.

Иногда стихи приходят после молитвы. Это как передышка для души, перед тем как нырнуть в окружающий мир. Иные пишутся на злобу дня. Возможно, их и не стоит называть поэзией в полном смысле слова — трудно на поэтическом языке говорить о нашей современности. Но как патриот не могу молчать. Хотя и «получаю» порой за это ― и слева, и справа.

Стихотворения, выражающие гражданскую позицию, не всех устраивают. У меня есть неизданная книга, называется «Ратные стихи». И пока нет издательства, которое согласилось бы их напечатать. Слишком ратные, говорят. Но монах, христианин — это воин Христов. Мне больно за свое Отечество, за свой народ ― не кривлю душой, потому и касаюсь этих тем.

Невозможно угодить всем. У Достоевского есть такие слова: «Мое направление, за которое не дают чинов». Кому-то нужно говорить, невзирая на лица, чины, не идя на компромиссы с совестью.

Беседовали Дмитрий Андреев,
Елена Сапаева

Слава Богу, снова я один… Слава Богу, снова я один,Снова я лампадку затеплю,Суету оставив позади,Господу молитву пролию. В эту ночь в сиянии луны Хорошо тебе, душе, однойВоззывать к Нему из глубины:Господи, услыши голос мой.За окном морозится — январь,Млечный путь без края и конца.Всякое дыхание и тварьСлавит, славит Своего Творца. Стекла в украшениях резных,Замер под сугробами погост.На верхушке стынушей сосныПтицами таится стайка звезд.Сосны клонят головы свои,Совершая воздеянье рук,И перебирают в забытьиЧетки ледяные на ветру.И земля, не зная суеты,Дышит чистотою голубой. Дерева, дороги и кусты —Все кругом исполнено Тобой.Служит Богу весь подлунный мир,Тихий лес над спящею рекой.О, места, забытые людьми,Лобызаю дивный ваш покой. Все внимает Богу не дыша,Господи, дела Твои святы.Что ж ты плачешь, глупая душа,Иль и ты коснулась чистоты?Слава Богу, снова я один,Снова я лампадку затеплю,Суету оставив позади,Господу молитву пролию.16 марта 1987 годаПрибит на крест моей неправдой…Прибит на крест моей неправдой,Чем оправдаюсь пред Тобой?Моя поруганная Радость,Моя распятая Любовь!В Твоей любви спасенье чаю,Молясь, прошу только о том,Чтоб жизнь минутою молчаньяПрошла перед Твоим Крестом.А на Распятье непрестанно Глядит Превысшая Небес И со скорбящим ИоанномСораспинается Тебе.И я стою, свидетель третий,Повесив на плечо клобук.Звонарь вещает, аки петель,Мою порочную судьбу.И проклял я свое лукавство,В котором с колыбели рос.— Душе моя, душе, покайся,Да пощадит тебя Христос!О, Боже мой, я весь проказа! Целуя Твой кровавый пот,Гвоздиные целуя язвы,Рыдаю горько, аки Петр.23 мая 1982 года, г. Печоры* * * И обошли стороною Некогда верные, что ж,Разве замечено мною —Всяк человек ложь?Правда сия сдавила,Словно венец тернов.Впрочем, и это было,Нет, этот мир не нов.Он разделен на жертвы,На палачей и зевак.И ублажаю мертвых:Их не предать никак.Горечь сего ублаженьяНемощь мою выдает:Кто не отверг утешенья,Тот не для Бога живет.И опускаю рукиВ невыносимый час.Да, дорогие други,Я не святее вас.Мне б затвориться, каясь,Не отвечать на стук,Но, никого не впуская,Вдруг не открою Христу?…Воды, взыдоша воды,Мрак над моей главой…Больно, душе? Да что ты!Будто тебе впервой!Боль растопчи и выбрось,Следуй путем утрат,(Много садов, но выбралОн Гефсиманский сад).Не упивайся болью —Прошлого не вернешь. Был бы Господь с тобою,Все остальное – ложь!20 мая 1991 года, Киев, Феофания* * * Луна и снег. И шорохи вдали.Искрят покойно липы вековые.Окошки от мороза порослиНевиданною, сказочной ковылью. Обилие и полногласность звезд.Мерцание, созвучное хваленье.И необъятен, и безмерно простПодлунный мир в полночном просветленье. Во всем — отображенье Красоты,Свечение Немеркнущего Света.И сердце тает, тает в эту стынь Благодареньем Первому Поэту.17 декабря 1994 года, скит Ветрово* * *Земное воплощенье Чистоты,Дыханье вод, божественный цветок,О лилия! Благословенна ты:Из всех цветов тебя возвысил Бог.Невинность, непорочность — всепокой,Мой белый цвет, склоняюсь над тобой.Ты беззащитна пред любой рукой,Доверясь, как дитя, руке любой.Я отплываю молча, не дыша,Веслом волнуя зыбкие листы.Хвала Творцу! Жива моя душа,Пока еще взыскует Чистоты.31 июля 1995 года, скит Ветрово* * * Не омрачить бы ненароком совесть,Не обрести злосилие в руке.На Троицу в зеленую веселость Я окунусь душой в березняке.Не поломаю ветки не единой,Не трону животворные листы.Я стану здесь родным, не господином,Роднясь со всеми Духом Всесвятым.Я надышусь березовым настоем,И нагляжусь на чудо Торжества.И радостью великою святоюНаполнит боготканная листва.30 мая 1996 года, скит Ветрово* * *Хочу молчать, за всех и вся смиряясь,Вбирать в себя целительную боль.Не словоблудить, знаньем надмеваясь,—Кровоточить безмолвно пред Тобой.Язык мой косен. Спутаны напевы,Любое слово ложью отдает. Обвисли четки безнадежно в левой,Но сердце чует, знает Твой приход.Мое неутолимое Желанье!Прими немое воздеянье рук.Слова, понятья поглотит молчанье,Лишь Ты и я, и никого вокруг.О тишина! О мрак Богопознанья,Затмивший жалкий человечий свет.Истаял я от Твоего дыханья.И изнемог: Тебя уж боле нет.14 февраля 1994 года, скит Ветрово* * *Внимая Божьему веленью,Его Десницей одарен,Поэт приходит на мученья В земной удел — Лифостротон. Не воспевать земные краски,Не восхвалять мятежный путь —Боренью ночи Гефсиманской Открыть в уединенье грудь.Страданьем отзеркалив бисер,Небесным отсветом сиятьИ с высоты Голгофской выси К Творцу народы призывать. Но здесь известные препоныЧинит ему известный льстец,Как судия ЛифостротонаДает лавровый свой венец:«Прими! Мой долгожданный сыне,Освободись ненужных пут,Иначе славящие нынеТебе иное поднесут». Взглянул певец на подношенье(Не сразу на него взглянул), И в час великий искушеньяО Боге он не помянул.И тотчас лесть коснулась слуха,Как лист — мрачнеющего лба.И сыновство Святаго ДухаМеняет на ярмо раба.Забыты прежние стремленья,Во тьму направлены стопы.И глохнет Божее веленьеВ рукоплескании толпы.19 февраля 1994 года, скит Ветрово* * * Знать не было от МиросотвореньяСтрашнее дня Великого Пятка.Глумленье твари. Богоубиенье! Тоска в народе, в Небесах тоска! Померкло солнце. И бездушный каменьПод каждою стопою задрожал.Но Ты и пригвожденными рукамиОт разрушенья Землю удержал.Ты — Бог! Тебе не невозможно это!В ответ на зло, на принятый позор,Благословил Крестом все части Света,И для объятий руце распростер!Так возлюбить! До смерти! Боже! Боже!Кого? За что? И кто вместит сие?Собор убийц Любовь познать не может,— И Мертвого пронзает копие!13 апреля 2001 года, Великий Пяток, скит Ветрово* * * Один и тот же, да не тот.Да будет к лучшему теченье!И Петр отрекшийся — не Петр,Слезой омывший отреченье.Непостоянство, что вода, То бурны, то покойны воды.Гонитель Савл обрел ХристаИ стал Апостолом народов.О переменчивость души!Святым — паденье, нам — отрада:Сегодня ты служитель лжи,А завтра — мученик за Правду!Господь оставил нам сиеДля оправдания борьбою,Чтоб мог исправить житиеИ Петр, и Савл, и… мы с тобою.

Иеромонах Роман (в миру — Александр Иванович Матюшин) родился 16 ноября 1954 года в селе Рябчевск Трубчевского района Брянской области. Учился на филологическом факультете Калмыцкого государственного университета. В 1983 году принял монашеский постриг в Псково-Печерском монастыре. В 1985 году рукоположен во иеромонаха. С 1994 года живет и служит в скиту Ветрово (Псковская епархия). Автор духовных стихов и песен, член Союза писателей России. В период с 1991 по 2008 год вышло в свет пять его поэтических сборников, а также песенные альбомы — «Все истинное, вечное — не здесь», «Вся Россия стала полем Куликовым», «Души моей святыня» и др.

Источник: https://eparhia-saratov.ru/Articles/article_old_8841

Бесконечный хлеб

         Жизнь и творчество поэта-монаха, отшельника, нашего с вами современника —
облечённая в удивительной красоты стихи-молитвы, пробуждающие сердца от духовной спячки.

Э П И Г Р А Ф

Ещё не все объезжены места, Не до последней выплаканы строфы. И всюду – Лик Распятого Христа, И всюду – продолжение Голгофы.

( иеромонах Роман )

Имя иеромонаха Романа хорошо знакомо миллионам русских людей. Автор духовных стихов и песен, член союза писателей России, простой русский инок, он давно стал родным и близким для многих ревнителей чистого святоотеческого православия. Кассеты с записями его песен продаются в церквях по всей России.

Их поют профессиональные певцы (Жанна Бичевская, Олег Погудин), хорошо известны они и за рубежом.иеромонах Роман Иеромонах Роман (в миру Александр Матюшин) родился в 1954 г., в семье сельской учительницы, в Рябчевске, небольшом селе Брянской области.

Уже в школе начал писать первые стихи, но никому их не показывал: уровень районной газеты его не устраивал, а к кому можно еще обратиться, не знал.

Учился на филологическом факультете Калмыцкого госуниверситета, но от выпускных экзаменов отказался, после чего работал плотником, рабочим силикатного завода, художественным руководителем в ДК, учителем музыки в школе.Призвание к монашеству ощутил уже в ранней юности, а может быть (неосознанно), и в детстве.

Стихи иеромонаха Романа поражают разнообразием: это и исторические баллады, и притчи, и психологические картины-зарисовки с натуры, и философские раздумья, облеченные в рифму, и гневная гражданская лирика, и символические обобщения, и очень личностные воспоминания-размышления.

В скиту Ветрово, упрятанном от шумных городов, поднялась ныне бревенчатая церковь в честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших». Здесь молится отец Роман перед написанной им самим иконой Заступницы Усердной о нашей многострадальной Родине. Здесь, в тишине и безмолвии, которые по воле Божией, стали для батюшки полными, непроницаемыми, из молитв рождаются стихи, которые, верим, должны рождать ответные молитвы у всех, кто их читает, потому что Бог дал отцу Роману его поэзию как образ служения людям, служения своей стране.

Стихи иеромонаха Романа (Матюшина)

Избранные стихотворения
1976-1990г.г.

Белый храм над рекою…

Белый храм над рекою — Алавастр чистоты. Благодатным покоем Утешают кресты. Улови мгновенье, Капли на кустах, Помолись под пенье Беззаботных птах. Ночью звезды пророчат, Утром росы горят, И ужедшие молча С фотографий глядят. На гранитных плитах Сквозь то мох, то грязь, Чту слова молитвы И пиитов вязь.

До чего же знакома Безответность в слогах — «Я теперь уже дома, Ты, прохожий, в гостях». Не прочтет писатель Свой нехитрый труд. Упокой, Создатель, Зде лежащий люд. Солнце в каплях играет, Лик пернатый поет. И хожу, выбирая, Где тут место мое. И стою порою Меж сырых кустов. И меня зароют (Дай, Бог, под крестом).

Суббота перед Вербным,

14 — 22 апреля 1989 г.
п. Кярово

*****

Ах, оставьте, не нужно тревожить…

Ах, оставьте, не нужно тревожить Эту воду у мокрых обочин. Лужи спят на раскисшем ложе, И, конечно, мечтают о большем. В их мечтах одинокий месяц, Капли звезд, придорожные кущи. И никто до утра не месит Сапогами больные их души. О, блаженное время покоя, Одиночества и чистоты. Холодея в сережках стекольных, У канавы столпились кусты.

Отстоялись, забылись лужи, Осторожно, смотри, не задень. Ведь и так их усталые души Суетой испохабит день. И окончится звездный праздник Под ногами зевак и растяп. И захаркают лужи грязью, За раздавленный месяц мстя. … Спите, лужи. Обиды в прошлом. Блеск и гладь, хоть неси коньки. Спите, спите до первой подошвы, Искалеченные родники.

28 октября 1981 год Тракай — Вильнюс

*****

Пел соловей, ах, как он пел…

Пел соловей, ах, как он пел, И тишина ему внимала. Как я хотел, чтоб он допел О том, что не начать сначала. А он свистал весь день и ночь, А он выделывал коленца, Как-будто мне хотел помочь Хотя б немного отогреться. И плыл туман живой водой, Стога, стога в тумане плыли.

И даже звезды песне той Небесным отраженьем были. А воздух травами пропах, И я стоял в предверьи рая, А он трещал в своих кустах, Людскую славу отвергая. Я понимал, настанет тишь, Луна застынет горьким комом. Ты улетишь и прилетишь, Но пропоешь уже другому.

14 июня 1990 г., п.

Кярово

*****

О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати…

О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати! Пред иконой чудною слагаю Словеса хвалебные сии. Радуйся, Царице Преблагая, Презри прегрешения мои.. О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати! На кого воззрю аз, недостойный, И к кому прибегну в скорбный час? Призываю Имя Пресвятое, Мати Света, не остави нас! О, Всепетая Мати! О.

Всепетая Мати! Ад по мне злорадствует кромешный, Воды, волны надо мной шумят. Не остави мя, Надеждо грешних. Призову Тебя, услыши ми. О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати! Петие слезами растворяю, Пепел яко хлеб снедаю аз. Радуйся, Царице Преблагая, Только Ты ещс взыскуешь нас.

О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати! Воронье одну беду пророчит, Ископаша чуждии нам ров. Только б Ты Гефсиманийской ночью От Руси не отняла Покров. О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати! О, Отроковице, Мати Света, Нету силы отступленье зреть. Что еще просить мне в жизни этой — Дай мне православным умереть.

О, Всепетая Мати! О, Всепетая Мати!

4 января 1988 г. с. Родовое

Избранные стихотворения,
1991-2000 г.г.

*****

Смири себя. И Бог тебя простит…

Смири себя. И Бог тебя простит. И узришь естество в ином звучанье, И Звёздный мир и дол сорастворит В непостижимом таинстве молчанья. Молчание, зовущее горе… Великим ладом полнится творенье.

И в свете звёзд, и в чуткости дерев — Во всём я узнаю Богоявленье. Как близок Бог! Умом не разуметь. Глаголом не коснуться дивной сути. И только сердце не престанет петь, Что Благ Господь! И Милостив! И Чуден!

19 января 1997.

Крещение Господне. Скит Ветрово

*****

Великоросс! Какая высота…

Великоросс! Какая высота В одном именовании твоём! Но помни, ты без Бога — сирота (Ужели и теперь не сознаём?). Великоросс! Сорви с себя ярмо, Заморский хлам, личины, бубенцы! Доколь плутать? Иди стезёй прямой, Которой шли и деды и отцы (Святые наши деды и отцы!).

Великоросс! Хулу и грязь сотри, Охальников своих перешагни! Пусть ад кругом! Россия — Третий Рим! И соль земли, и свет! Молись! Храни! Великоросс! Куда ещё нас бить? От головы до пят сплошная боль! Решай, не медли — быть или не быть? Кто на тебя, когда Господь с тобой?

10 декабря 1994.

Скит Ветрово

*****

Другие стихи иеромонаха Романа можно найти тут

Песни в исполнении иеромонаха Романа можно найти здесь

Источник: https://ynical.org/2010-07-13-05-16-13/57-2010-07-13-05-13-59.html